Сама статья необычна и интересна, потому что описывает один из переломных моментов в жизни группы с такой откровенностью, которой я больше нигде не встречала. Особенно занимательно это читать вместе с еще одной статьей 1985 года "Мартин Гор: я и моя кожа"))
FAKE THE DISEASE
[NME, 5th October 1985. Words: Danny Kelly]
БОЛЕЗНЬ ПРИТВОРСТВА (ЧАСТЬ 1)
Депеш Мод – парни, которые взрывают чарты, но найдут ли они в себе когда-нибудь достаточно смелости вступить на более опасный путь? Вот вам недовольное брюзжание Данни Келли, объектом которого для начала был милый молодой человек в кожаной юбке, а затем и остальные члены группы...
Чтобы было понятно: Кенсингтон – это не Варшава.
Я упоминаю об этом потому, что польские власти очень беспокоились, как бы мои безнравственность и бездеятельность не столкнулись с их безнравственностью и бездеятельностью, из-за чего мне пришлось разговаривать с Депеш Мод в Лондоне, а не на берегах Вислы, как я планировал вначале.
И я упоминаю об этом, потому что это расскажет кое-что о том странном явлении, которое мы называем Депеш Мод. Они популярны в Восточной Европе, как и в Америке, они кровь-из-носу-как-популярны в Восточной Германии. Между тем в Британии о них говорят: «Это кучка позеров из Эссекса, которую иногда показывают по телеку; ну, знаете, там один смазливый солист и еще один малый в кожаной юбке; ну, они раньше играли в Язу, а потом начали колотить по мусорным бакам и сковородкам…»
Однако все не так просто. В следующем месяце Депеш Мод выпускают сборник, куда войдут 13 из 15 синглов, которые они имеют на сегодняшний день. Каждый из них попадал в ТОР 20. Это на 15 хитов больше, чем у Cabaret Voltaire, и на чертову дюжину больше, чем у Heaven 17 и Human League вместе взятых. Чарты – это факт, Депеш Мод стремительно оторвались от своих преследователей, которые также начинали играть на синтезаторах в 1980. И более того, своими 45-ками им удавалось поддерживать постоянный интерес критики (не всегда положительный); их поп-коктейли были смешаны из натиска фанка, шипучей импровизации с добавлением лимонной дольки металлических ударов. Они бросили вызов тем, кто после ухода Винса Кларка с его талантом писать миленькие поп-песни для ксилофона и после их появлений на ТВ в роли хора мальчиков, не хотел замечать в сковородке мяса.
Все это и вдобавок их удачная находка с 12-дюймовыми супер-миксами (расширенная версия банальной семи-дйюмовки ”People Are People”, например, чудесно преобразилась, и еще никому не удавалось сплавить таким замечательным образом поп и индастриал, фанк и альтернативный рок) заставляют меня отвесить Депеш Мод самый нижайший поклон. Но так же как все их маленькие победы, усовершенствования, искусное низвержение норм происходили в течение довольно долгого времени, очень эволюционно и осторожно, так и я очень осторожно собираюсь высказать им целую кучу заготовленных замечаний и недовольства.
Или скорее, для начала, их четвертой части! Под безжалостно ярким светом огней поп-сцены Депеш Мод претерпели метаморфозы от маленьких мальчиков до, скажем, не-маленьких мальчиков, естественно, что они изменились, но Мартин Гор – вот, кто изменился наиболее разительно.
Когда уход Винса Кларка взвалил на него ярмо сонграйтера, Гор был тихим бэзилдонским мальчиком, помолвленным с соседкой. Столкнувшись с ним на улице, вы вряд ли обернулись бы, чтобы взглянуть на него еще раз. Но теперь, три года спустя, он…
Ну вот, он сидел напротив меня в пабе, где проходил шахматный матч (там было полно безумных шахматистов). Теперь вы можете взглянуть на него во второй раз, и рассмотреть его несколько подробнее. Хрупкий любитель женских нарядов с головы до ног закован в черную скрипучую кожу. Платиновая челка на его выбритой голове напоминает зубную пасту, выдавленную из тюбика. Его толстый макияж делает лицо белым, как у призрака, а его ногти покрыты черным, уже облупившимся, лаком.
Как видите, Мартин послал подальше гендерные стереотипы, скучный Бэзилдон и вместе с фройлин по имени Кристина оказался на рок-н-рольном хай-вэе. Он оккупировал город Берлин - место, которое в контексте нашего рассказа полностью заселено турецкими наемными рабами, и где все кругом прослушивается. «Следующая-остановка-ад» (или, за неимением ада, МКА) как любовно описывали здешнее артистическое сообщество наши дражайшие Дон или Биба.
Результат от этого перемещения для нашего героя оказался буквально Дорогой на Дамаск (вспоминайте Библию). Мартин Гор (сейчас ему, вероятно, больше нравится его фамилия, чем раньше) пытается облачиться в наряды в стиле «сердце-тьмы», чтобы походить на Мессира Баргельда (Бликса Баргельд из Neubauten, урожденный берлинец), Ника Кейва и Thirlwell (Jim George Thirlwell).
Правда, сейчас как-то трудно воспринимать эту вышеупомянутую троицу достаточно серьезно в роли декадентов, исследователей темных закоулков психической помойки, бросающих вызов смерти, поэтому объясните бога ради, зачем этому талантливому ангелоподобному пареньку из Эссекса стремиться в такую компанию как Parks, Gardens и Floral Verges Department? Но нет, Мартин Гор все-таки пытается сойти за своего в этой ненормальной тусовке.
Из того, что однажды он зарифмовал ”should it be” с ”awfully”, вытекает следующее:
«Я очень пессимистичная личность и я воспринимаю жизнь как сплошную скуку. Поэтому для меня как бы… Любовь, Секс и Алкоголь - Против Скуки Жизни».
«Когда я пишу песни о любви, люди думают, что они очень слащавые, но я рассматриваю любовь как… средство от постоянной скуки. И выпивку. И секс…»
«Вобщем, я думаю, что я настоящий декадент. Когда мы в туре, что само по себе очень скучно, мы, или часть из нас, стараемся пойти куда-то каждую ночь, выпить и вообще хорошо провести время. Утешение, понимаешь? Я знаю, что в отношении рок-групп этим никого не удивишь, но тусоваться классно, напиваться классно и валяться в отключке тоже классно».
Он еще много чего говорил о своих увлечениях, выпивках и пикантных приключениях, но вы уже уловили общий смысл.
Здесь столкнулись несколько мнений. Возвращаясь к Neubaten / Atatac (германский лейбл больше известный как MG), украшательства вносят разнообразие, неожиданную глубину, например, в 12-дюймовом ”People” (Different Mix), ”Master And Servant” (Slavery Whip Mix, natch) и ”Shake The Disease” (Something To Do Mix). Мы должны быть терпимыми, взирая на грустное зрелище, как единственный сын Мистера Гора из Бэзилдона, что в Эссексе, пьянствует и обвешивает свое хрупкое тело кожаными ремнями. Да, наверное. Ведь, кажется, это не приносит ему особого вреда – многие люди носят кожаные юбки и платья, почему бы и нет – разве при этом мы не можем общаться?
Действительно, несмотря на этот кожаный кутюр, презрение к людям и теории об утешительном сексе, Берлин оказался важен и полезен для Мартина Гора, сделав его более раскрепощенным, уверенным в себе, дал возможность погрузиться в самую разнообразную музыку, которую он никогда бы не услышал по бэзилдонскому радио. Здесь ему лучше пишется. Ну и Депеш Мод, хотя в это трудно поверить, но отношения внутри группы тоже способствовали перемене образа жизни Мартина.
Итак, Мартин опрокидывает еще стакан виски, чтобы развеять свою страшную скуку от жизни, которую он подцепил в мире, где создается поп-музыка (его отец водил грузовик в Бэзилдоне). Пожалуй, этот откровенный разговор, искренность его альбомных эго-посланий, и хорошо проведенное время исторгнут из моей груди недовольство Депеш Мод.
Это просто, Март: да - ДМ сделали несколько превосходных записей, и точно - ДМ держали нас всех в напряжении своими экспериментами, но все происходило очень спокойно, цивилизованным путем. Депеш Мод никогда не делали ничего экстремального, оскорбительного или грязного.
Разве вас никогда не тянуло плюнуть на все самоограничения, чтобы почувствовать себя самого или себя, как часть Депеш Мод, головокружительно свободным? Разве вам никогда не хотелось выбросить свой точный назойливо тикающий Timex, отбросить все свои рассуждения и дойти в музыке до экстрима, чтобы оторваться по-полной?
«Я хочу писать об обычной нудной жизни…»
Что ты имеешь в виду?
«…ну, вещи абсурдно экстремальные далеки от реальности. Настоящая жизнь – это не экстрим, поэтому мы и не делаем ничего такого ни в жизни, ни в нашей в музыке».
Здесь что-то не так; если записи ДМ воспринимать как отражение жизни, которая тупо уходит день за днем, то почему записи следуют за ней?
«Но я лишь говорю, о том, что происходит в жизни… - фраза умирает где-то между мозгом и губами Мартина Гора, - …это все, что хочу делать».
Вам кажется, что для того, чтобы быть убедительным, надо сознательно делать неинтересные записи?
«Иногда я действительно убираю слишком яркие, или жизнерадостные, или заумные детали. Но, если я делаю скучные записи, а люди покупают их, значит, я добился своей цели».
Мир поп-музыки только тем и озабочен, чтобы слой позолоты выглядел потолще – пусть даже на совершенно невзрачных лилиях. Теория Мартина Гора, что вместо тупой мусорной попсы, надо делать свою музыку такой, чтобы она выглядела серее серого, действительно необычна (отличная тема для очередного заседания итонского Собрания Перфектов, чтобы они пощелкали суставами пальцев, рассуждая, сколько ошибок заложено в человеческой природе).
Снимок на прощанье: стол завален мусором и пустыми бокалами, игроков в шахматы уже шатает, наверное, от их титанических умозаключений. Я интересуюсь, что думают его приятели-Депеши о берлинских развлечениях Мартина.
«Вообще-то… они стараются меня понять, хотя…» Лукавое выражение соперничает в его лице с напряженной работой мысли. «Сейчас их больше всего волнует, что я ношу платье, вообще то, как я одеваюсь. Может быть я смогу убедить их всех одеваться так же…»
В пабе: «Знаете, в чем разница между яйцом и маструбацией? Вы можете разбить яйцо, но вы не можете…» Большое спасибо, достаточно, Мистер Отвратительно-Громкий-Пьяный-Приставала.
...............
Другой вечер и другой паб, остальные три четверти Депеш Мод наслаждаются эстрадным выступлением в кабаре.
Они тоже изменились. Прежний ангельский взгляд Дэйва Гаана стал колючим и хитрым, более подходящим угонщику машин обращенному в поп-звезду. Он, в отличие от трусливого Гора, недавно женился на своей подруге детства. Алан Уайлдер выглядит так, как ему и положено, - благоразумный трудолюбивый музыкант. Энди Флетчер серьезен и благочестив как Мать Тереза или как игрок в покер. Он мог бы стать отличным приходским священником в бедном районе. Этих парней не так-то легко убедить надеть кожаные юбки. Поэтому мечту Мартина превратить весь Депеш Мод в Бордель Кожаных Красоток придется отложить на неопределенный срок. Но, с другой стороны, все Депеши прекрасно осознают, что без Мартина им не обойтись.
«Да, мы очень зависим от идей Мартина, от того, что он пишет, - начинает Ал. – Какими бы ни были его причуды в настоящий момент, это выливается в песни, мы должны это принимать».
«Мы обычно воспринимаем это с юмором, - молодожен поддерживает тему. – Мы расспрашивали его в студии. Иногда не поймешь, что у Мартина на уме, как это бывает и с его демо, но он такой малый, который о многом умалчивает… …до тех пор пока это не произойдет».
Дэйв, Ал и Флетч рассматривают метаморфозы Мартина Гора с разных точек зрения. Как приятели они были бы рады, чтобы он нашел новую любовь и вернулся обратно в Англию, чтобы здесь они смогли его образумить. Как Депешам - им конец без мартиновских песен и лирики, они являются узниками его превращений, и смотрят на них со смесью интереса, отвращения и беспокойства.
Самый большой их страх, который уже доказал свою безосновательность, – чтобы накокаиненный Мартин не схватил топор и не убил кого-нибудь и чтобы его песни вдруг не превратились в безвкусные шаманские завывания. Каждый из них проходил на своем пути нечто напоминающее Мартина берлинского образца. Преданный Флетч, в своей роли Лучшего Друга, считает, что это было неизбежно. Он оправдывает Мартина и сам оправдывается тем, что он не мог больше влиять на него, когда тот уехал.
Дэйв Гаан и Алан Уайлдер смотрят на это менее романтично.
«Он совершенно изменился, - Гаан входит в роль психоаналитика. – Но ему просто хотелось как-то выделиться. Март пропустил это все, когда был подростком. Вообще ходить тусоваться, встречаться с разными девушками каждую ночь, выпивать каждый вечер, знаете, такая беззаботность. Но он переживает все это сейчас. Это не так уж плохо. Каждый должен пройти через эту фазу».
«Лично я думаю, он просто делает все эти вещи, которые я делал, когда мне было 16. Вся эта ерунда про скуку - это точно то, через что я прошел. Я ходил в клубы с людьми гораздо старше меня. Я делал макияж, и платья тоже надевал. Но теперь, когда я иду в клуб, я просто хочу хорошо провести время, а не шокировать кого-то. Больше ничего шокирующего. Выходки закончились, я не хочу терять голову».
«Правда Мартин говорит, что ненавидит, выходя на улицу чувствовать себя нормальным, таким как все. Как только он придет в норму, он сам испугается того, что наговорил».
«Он ловит кайф, - это Алан, - когда мы ходим по Customs, и его спрашивают, в какую кабинку он хочет пойти, в мужскую или в женскую, чтобы примерить шмотки, которые он набрал».
Дэвид Гаан, подводя итог: «Я смотрю на все, что вытворяет сейчас Мартин, и мне просто смешно…»
Продолжение следует...
